Руднева Виктория. Девочке была сделана операция по удалению почки в РДКБ г. Москвы. Необходимы средства для реабилитации и восстановления после лечения.
Ангел Вика
«Вика, Виктория — это значит „победа“, мы не можем не победить, — как заклинание повторяла Ольга, — у нас все будет хорошо». Виктория — маленькое синеглазое чудо, так и хочется написать — белокурое: перед глазами стоят фотографии, которые показывала ее мама, Ольга: огромные синие глазища и пушистый светлый ореол волос. Но… пушистые волосы остались в прошлом…Химия… Два курса химии, необходимые для того, чтобы остановить рост ненасытной страшной опухоли.
«Чудо» сияло глазами и выглядывало из детской кроватки, через два дня малышке предстояла операция по удалению почки.
Эта история одна из многих историй, когда жизнь и так постоянно ставит подножки, но страшный диагноз все равно, как гром среди ясного неба. Эта одна из таких, увы, знакомых историй, когда мамы остаются, а папы — как-то так все время складывается — уходят куда-то в неизвестном направлении в поисках счастья. Мамам ничего искать уже не надо: вот их счастье, сопит рядом. Но счастье это сложное, со слезами и горем вперемешку.
Когда Вику в годик привели на обычное плановое обследование в поликлинику, педиатр обратила внимание на результаты анализов и забила тревогу. Ольга благодарна этому врачу: успели вовремя начать лечение. На УЗИ у малышки выявили опухоль в одной почке. Срочно назначили химиотерапию. Такого массированного удара Викин иммунитет не выдержал: началась пневмония. Малышка тяжело перенесла болезнь, но благодаря всепоглощающей маминой любви выкарабкалась. Вторую химию не должны были делать, но вынуждены были назначить, потому что уже запланированную на декабрь операцию в Москве отложили — из-за нехватки реанимационных сестер (Ау… страна, как там котировки на биржах, как цены на нефть?). Остановившаяся после первой химиотерапии опухоль могла вновь начать свой смертельный рост.
«Ко второй химии мы подготовились, — говорит Ольга, — пили витамины, кушали фрукты, и перенесли ее легче, чем первый курс химии, единственное: было тяжело держать на руках Вику непрерывно по 5-6 часов, практически не шелохнувшись, но ничего, справились. У нас все будет хорошо, иначе быть не может, живут ведь и с одной почкой». И помолчав, добавила: «Извините, что просим помощи, ведь кому-то, может быть, еще хуже, чем нам, но в больницу без денег сейчас ложиться нельзя, хотя операцию нам делают, спасибо, бесплатную, по квоте. Нас обещали выписать через 10 дней, вот не знаю, как будем добираться до дома, на электричке ведь ребенка после такой операции не повезешь, а плацкарт сейчас, наверное, дорогой: рублей 300 стоит».
Меня часто посещает мысль: откуда у этих измученных нашей непростой российской действительностью женщин берутся в жуткие безысходные минуты такая сила и такая вера? Дай Бог, чтобы Вику выписали через 10 дней, дай Бог, чтобы операция прошла успешно, но многие мамы, рассчитывая через месяц, максимум — два, вернуться домой из Москвы, вынуждены находиться в больницах годами, фактически жить там. Жить мольбой о спасении своего ребенка. У маленькой Вики, кроме мамы, есть еще один родной человечек — шестилетняя сестренка Маша, которая ее нянчит, любит и очень бережет. Она тоже будет ждать Викиного возвращения.
У Вики теперь есть свой ангел-хранитель, девочку крестили, когда узнали о страшном диагнозе, но мне кажется, что он был у нее всегда: у такого синеглазого чуда не может не быть ангела.
Сейчас очень много говорят о губительном влиянии кризиса на экономику страны, как-то упуская из виду, а что же будет теперь с самим Человеком. Кризис — это своего рода лакмусовая бумажка, тест на человечность, если хотите. Можно оправдывать свое жлобство и потихоньку звереть, потому что доллар растет, бизнес рушится, отдых на Канарах накрывается медным тазом, а можно просто остановиться и посмотреть вокруг. Тогда вы обязательно увидите, что кому-то еще труднее, чем вам. Кому-то очень нужна ваша помощь. Просто сделайте шаг… Не случайно встречаются на нашем пути вот такие ангелы, как Вика, они помогают понять главное — ради чего мы живем.